О совместной жизни

Наброски

А жить вместе с существом другого пола оказалось довольно интересно. Через неприлично короткие три недели после нашего знакомства я переехала. Произошло это как-то само собой: я все время нахожусь с Димой, Дима находится у себя, а вещи мои находятся у меня. Как оказалось, хранить свои вещи отдельно от себя - довольно неудобно. Ходить по городу лохматой и в мужской одежде тоже приедается. Хотя и романтично, кто спорит. 

Подруги сказали, что я сбрендила, Димины друзья сказали, что это ненормально, а я как-то вечером сказала,  что я по своим вещам скучаю и надо бы их привезти. Хотя далеко, конечно, 45 минут на метро.  Благо, моя политика невещизма привела к тому, что количество личного скарба за два года во Франции увеличилось всего вдвое. То есть два раза по чемодану, который можно взять в самолет. Ну ладно, все-таки чемоданов три, но я искренне верю, что в случае необходимости распихаю третий чемодан по карманам.

А четвертый - в мусорку. Но только в случае необходимости.

В студии у нас царит легкий хаос - как будто мы только что въехали или собираемся съезжать. Впрочем, и то и другое близко к истине. Дима выделил мне в шкафу две большие полки. У него все системно и аккуратно:  батальоны носков и дивизии свитеров знают места дислокации. Мои полки - как войско на бивуаке: кто в лес, кто по дрова. Примерно раз в неделю я психую и провожу ревизию. После ревизии и показательного смотра вещи моментально вновь перемешиваются, являя миру беспечность и несостоятельность командного состава. 

Если в шкафу мои вещи довольствуются малым, то в ванной мне удалось захватить стратегическое превосходство. Мои склянки, банки и бутыльки под командованием выпрямителя для волос захватили весь центр и постепенно раздвинулись во фланги. Малочисленные Димины группировки мыльно-рыльных войск позорно капитулировали и ведут из тыла партизанскую войну. Бритва прячется за моей косметичкой и выглядывает оттуда, как разведчик, вооруженная до зубов. Ждет своего часа. 

В кухне случился крестовый поход на святые земли. Плита была постепенно расчищена от дикого лагеря Диминых инструментов, и на нее снизошел святой огонь. Силой моей животворящей руки столетняя пыль была стерта. Не иначе как чудом божьим можно объяснить появление на скудных святых землях еды, которая требует термообработки и других манипуляций, превышающих по сложности "залить кипятком" и "положить в микроволновку". 

Мое присутствие в техно-холостяцкой квартире поначалу обозначалось робкими маячками: маленьким подсвечником, притулившимся у здоровенного компьютерного дисплея, сумочкой на вешалке, дополнительной зубной щеткой... Теперь техно-коробочный дизайн с белыми стенами оброс яркими подробностями: салфетками на столе, гирляндой с огоньками на стене, разномастными кружками (у Димы все - одинаковые), ботинками на каблуках и - лежащими во всех стратегических пунктах носках. Есть у меня такая веселая привычка - снимать носки пальцами ног, когда я сосредоточена, и забывать их потом повсюду, а перед выходом надевать новые. 

Дима не замечает носки, пьет из первых попавшихся кружек и учит меня правильно сматывать зарядники. Я пылесошу, когда комья пыли становятся похожи на мышей и скапливаются по углам, жгу свечи, как маленькие костерки и с благоговением складываю Димины футболки в шкаф по его системе. Свои - как попало.

Я 15 лет жила в одной комнате с Аленкой, которая периодически ворчала и устраивала нагоняи за мои носки, шеренги кружек на подоконнике и прочий творческий беспорядок. Потом жила в общаге с разными типами соседок, от грязнуль до зацикленных на чистоте. Как-то раз я одна из всей комнаты в течение года выносила мусор. Кроме меня этого принципиально никто не делал. Жила с лучшей подругой, которая не могла заснуть, пока вся посуда тщательно не помыта. Жила одна, и моя квартира в зависимости от моего психологического состояния скакала по шкале от "инстаграм-хаты" до "наркопритона". 

А теперь живу с Димой. У нас святые земли и шкафные баталии.